Те, кто охотится в ночи. Драконья Погибель - Страница 115

115

Дженни услышала сзади свистящий выдох Гарета; глаза юноши сверкнули гневом, но он промолчал. Дженни бросила в его сторону вопросительный взгляд, и он отвернулся в смущении.

Когда гномы снова скрылись в плавающей над дорогой дымке, Джон заметил:

— Шипят, как настоящее змеиное гнездо. А что, правитель Халната действительно мог похитить наследника?

— Нет, — с несчастным видом сказал Гарет, в то время как лошади продолжили спуск к переправе, невидимой пока в поднимающемся от реки тумане. — Он не мог бы покинуть Цитадель. И он вовсе не колдун — он просто философ и атеист. Я… я не беспокоюсь насчет королевского наследника-. — Он снова уставился на свои руки, и лицо у него было как тем вечером, когда он собирался сообщить что-то важное Дженни в лагере у развалин Эмбера. — Послушайте, — начал он, — я должен…

— Гар, — тихо сказал Джон, и юноша вздрогнул, как от ожога. В карих глазах Джона светилась ирония, но голос был как зазубренный кремень. — А не мог король призвать меня по какой-либо другой причине, кроме дракона?

— Нет, — слабым голосом отвечал Гарет, избегая его взгляда. — Нет, он не мог.

— Не мог — что?

Гарет сглотнул, его бледное лицо стало вдруг напряженным.

— Он… Он не посылал за тобой… по какой-либо другой причине. Просто…

— Видишь ли, — негромко продолжил Джон, — если королю вздумалось послать мне свою печать с тем, чтобы я освободил его сына, или помог ему против правителя Халната, о котором я уже так много слышал, или чтобы уладить все эти неурядицы с гномами, то, честное слово, у меня есть чем заняться дома. В моих собственных землях полно дел куда серьезнее, а зима в этом году предстоит свирепая. Я готов драться с драконом в обмен на королевскую помощь Уинтерлэнду, но если здесь замешано еще что-то…

— Нет! — Гарет в отчаянии схватил его за руку, на лице его был написан откровенный страх, что сейчас Драконья Погибель бросит еще пару подобных фраз и, развернув коня, поедет обратно в Вир.

«И, может быть, — подумала Дженни, вспомнив свое видение в чаше с водой, — оно было бы и к лучшему».

— Аверсин, все не так! Ты здесь для того, чтобы убить дракона, а кроме тебя этого не сможет никто!

Это единственная причина, почему я был за тобой послан. Единственная, клянусь! Никакой политики, ничего такого!.. — Серые близорукие глаза Гарета умоляли Аверсина поверить, но было в них и некое отчаяние.

Джон некоторое время пристально смотрел на него, затем сказал:

— Я верю тебе, мой герой.

В гнетущем молчании Гарет коснулся каблуками боков Молота Битвы, и мощный конь двинулся вперед; плед юноши слился с туманом, превратив всадника в блеклый бесформенный сгусток. Джон придержал лошадь и поравнялся с погруженной в задумчивость Дженни.

— Может быть, ты была и права, милая, отправившись со мной.

Дженни перевела взгляд с Гарета на Джона и обратно. Неподалеку каркнула ворона, словно сама эта печальная земля подала голос.

— Не думаю, чтобы он желал нам зла, — мягко сказала Дженни.

— Он может погубить нас по глупости с тем же успехом.

Когда они приблизились к реке, туман сгустился, и теперь они ехали в холодном белом мире, где единственными звуками были скрип седел, удары копыт, звяканье сбруи да шелестящий скрежет тростников, растущих в залитых водой канавах. Из этой серой водяной глади каждый камень, каждое одинокое дерево выступали тихими сгустками тьмы, словно предзнаменования странных и мрачных событий. Отчетливее, чем когда-либо, Дженни ощущала, как молчание Гарета становится все тяжелее, как нарастает его чувство вины и страха, и она знала, что Джон также понимает это, — он искоса поглядывал на юношу и вслушивался в тишину пустынных земель, словно ждал засады. Наступили сумерки, и Дженни вызвала голубоватый шар ведьминого огня, чтобы осветить дорогу, но мягкие, полупрозрачные волны тумана отражали свет, так что двигаться приходилось почти вслепую.

— Джен, — Аверсин натянул поводья, вскинул голову, прислушиваясь. — Ну-ка, послушай.

— Что послушай? — шепнул Гарет, въезжая за ними на склон, обрывающийся в пелену тумана.

Обострившиеся чувства Дженни как бы раздвинулись, проникая сквозь тусклые клубы, уже воспринимая далекий шелест речного тростника. Там были и другие звуки, смутные — искаженные туманом, но все же вполне узнаваемые.

— Да, — сказала она тихо, и ее дыхание заклубилось на секунду в сыром воздухе. — Голоса… лошади… целая компания на той стороне.

Джон бросил на Гарета острый взгляд искоса.

— Они, конечно, могут ждать перевоза, — сказал он, — если им есть что делать по эту сторону реки на ночь глядя.

Гарет не сказал ничего, но лицо его было бледным и застывшим. Помедлив, Джон мягко чмокнул губами, и Слониха, косматая гнедая, грузно двинулась вниз по склону сквозь липкие речные испарения.

Дженни позволила ведьминому огню разорваться, когда Джон ударил в дверь приземистого домика. Они с Гаретом остались снаружи, пока Джон уславливался с перевозчиком о цене за переправу трех человек, шести лошадей и двух мулов.

— Пенни за ногу, — сказал перевозчик, впиваясь темными беличьими глазками то в одно лицо, то в другое с острым интересом человека, мимо которого проходит весь мир. — Но через час я бы смог предложить вам ужин и ночлег. А то ведь скоро будет тьма кромешная, да еще туман в придачу.

— Мы можем проехать еще несколько миль до полной темноты. Кроме того, — добавил Джон, со странным мерцанием в глазах оглянувшись на молчащего Гарета, — кое-кто ждет нас на том берегу.

115