Те, кто охотится в ночи. Драконья Погибель - Страница 85

— Здесь нет усыпальницы. — Лидия освободилась от одной из нижних юбок, влажных от травы, по которой они бежали. Непослушными пальцами Исидро разорвал сухую часть юбки на длинные полосы и, обмотав вокруг выломанного ростка, соорудил факел. Не сводя глаз со склона, отделявшего церковь от луга, Эшер бросил им коробок спичек, который всегда носил в кармане куртки. Зашипела сера, и ткань воспламенилась.

— Дед Денниса переделал эти руины одновременно со строительством дома — специально выписывал для этого архитектора из Бирмингема. Днем все это действительно выглядит весьма живописно. Эта стена, вон те арки и могильные камни на склоне — все это тогда и было сделано.

Исидро засмеялся, в свете факела блеснули клыки. Подошла Лидия со вторым факелом в одной руке и с серебряной заколкой в другой. Рыжие отсветы плясали на заросших сорняками стенах, на ложно-готических консолях, на алтаре. За линзами очков лицо Лидии было совершенно мальчишеским, испачканным, забрызганным кровью Денниса. Для Эшера она была прекрасна.

Положила спички в карман его куртки и тихо спросила:

— С тобой все в порядке?

Болезненно-яростные стоны Денниса умолкли, ветер стих. Обнаженные буки и густые заросли бузины и боярышника, окружающие стены, казалось, замерли в ожидании. Но тишина была еще хуже, чем шум ветра.

— Ты имеешь в виду: кроме сломанной руки, различных укусов, контузии, ссадин и вампира-мутанта в пятидесяти футах?

Губы ее покривились.

— Да, кроме этого.

— Да.

— Я беспокоилась. — Голос ее стал еле слышен; Эшер знал, что она хорошо разглядела красные следы полузаживших укусов на его горле. В свете факела ее дыхание клубилось золотым облачком.

— Но не так, как я, поверь мне.

Последовало минутное молчание. Затем:

— А это… то, что мы видели… Это был Деннис?

Когда-то она рассказала ему, что Деннис сделал ей предложение первый раз здесь, в Пиках. Деннису никогда и в голову не приходило, что она может не захотеть стать его женой. Это навело Эшера на мысль, что предложение Деннис сделал именно среди этих руин. Более романтического места не нашлось бы на двадцать миль в округе. Да еще и летом, при вечернем освещении..

Он вздохнул и сказал:

— Да…

Исидро, высоко держа факел, подошел к ним поближе.

— Вы ничего не чувствуете? — Сквозь прореху в рубашке Эшер видел рану на его плече, еще струящую клейкий ручеек темной крови. Живой человек на месте Исидро давно бы потерял сознание; вампир лишь дрожал, как от сильного холода, да лицо его слегка осунулось. Оттиски пальцев Денниса виднелись и на руке между рукавом сорочки и скрутившейся в жгут перевязкой из носового платка. — Там какое-то движение на лугу, но я не могу различить…

В течение секунды было очень тихо, словно сама ночь затаила дыхание.

Затем в свете факелов появился Деннис — возник с той же пугающей внезапностью, с какой когда-то перед ними во мраке катакомб возник брат Антоний.

Эшер слышал, как сзади тихонько ахнула Лидия — от жалости и ужаса.

Известный ей Деннис Блейдон был сложен как бог — златоволосый Геркулес в белом крикетном костюме. Теперь его размеры показались ей чудовищными; грудная клетка буквально распирала рваную сорочку. Кровь текла по его ребрам из раны, нанесенной серебряной заколкой, и по лицу, разбитому ударом стального посеребренного прута. Гордый прямой нос был проломлен. Слюна и кровь капали с несоразмерно больших клыков; пораженная проказой кожа сверкала, как змеиная спина, в лунном свете. Сияющие голубые глаза не были уже глазами человека.

— Профессор Эшер, — шепнул он; речь его была вязкой, невнятной. — Лидия, отойди от него. Я не причиню тебе вреда, клянусь. Ты знаешь, я никогда не был способен на это, Лидия. Я не позволил папе причинить тебе вред…

— Только потому, что она была нужна тебе самому! — крикнул Эшер в колеблющуюся темноту. — Потому что ты хотел сделать ее такой, как ты сам; хотел заразить мерзостью из твоих вен, чтобы она была твоей вечно.

— Неправда! — Сияющие глаза Денниса яростно расширились. — Папа найдет лекарство, и мне станет лучше! И почему бы ей не быть моей? Она и будет моей — вечно! Я сделаю так, что она полюбит меня!.. Я хочу его — вампира. Он мне нужен. Он нужен мне!

— Нам он тоже нужен, — тихо сказал Эшер. — Мы без него пропадем.

Он моргнул, пытаясь держать Денниса в поле зрения, пытаясь сфокусировать свое сознание только на этом. Но Деннис ускользал, перемещаясь; дрожь движения проходила по зарослям бузины то здесь, то там; казалось, темнота колеблется повсюду.

— Он убийца, профессор Эшер, — выдохнул голос из этой темноты. — Он убивал женщин, убивал маленьких нежных детей, он бы убил и Лидию, если бы вы ему разрешили. Вы же знаете, что он убийца…

— А вы — нет? — спросил Эшер в темноту.

— Это совсем другое. Это с благими намерениями. Я шел на риск — стране были нужны мужчины с моей силой, с моими способностями. И я не убивал тех людей. Их убили сами вампиры. Кальвар и Лотта…

— Кальвар и Лотта были к тому времени мертвы, и вы, Деннис, это знаете.

— Это были они, — настаивал Деннис, напрочь отринув логику. — Это они, а не я, и потом я же делал это с благими… Мне нужна кровь! МНЕ ОНА НУЖНА!

Сознание внезапно затмилось, накатила слабость. Эшеру показалось, что он уловил движение в сорняках, скрывающих поддельные могильные камни слева, но в следующий миг Исидро взмахнул факелом, пытаясь отразить атаку возникшего перед ним Денниса. Эшер кинулся к ним и нанес колющий удар штырем в широкую спину вампира-мутанта, но Деннис исчез вновь. Исидро стоял на коленях, держась за большой мускул между шеей и плечом; сквозь тонкие пальцы снова бежала кровь. Факел лежал, потрескивая, на влажной земле.