Те, кто охотится в ночи. Драконья Погибель - Страница 91

Дженни вздохнула, почувствовав разом холод, усталость и омерзение, глядя на дело своих рук. Она опустилась на колени перед умирающим, снова собирая вокруг себя тишину магии. Она слышала, как приближается Гарет — его башмаки хрустели по мокрым от росы сорнякам в торопливом ритме, ломающемся, когда он спотыкался о меч. Устало шевельнулось раздражение — именно из-за Гарета ей пришлось это сделать. Не закричи он — Дженни и эта бедная злобная умирающая тварь разошлись бы каждый своей дорогой…

…И он бы наверняка убил Гарета чуть позже. И других путников в придачу.

Она давно уже прекратила попытки отделить доброе от злого, свершившееся от возможного. Существовало множество вещей, о которых она перестала думать хотя бы для того, чтобы не лгать себе самой. Однако неприятное чувство возникло снова, стоило ей положить руку на грязный липкий висок умирающего и, начертав надлежащие руны, прошептать заклинания смерти. Самоосквернение и привкус желчи во рту…

— Ты… — испуганно шепнул сзади Гарет. — Он… он мертв?

Дженни поднялась, отряхивая кровавую грязь с юбки.

— Я не могла оставить его ласкам и лисам, — ответила она и пошла прочь. Уже слышно было, как маленькие пожиратели падали крались вдоль обочины на запах крови и нетерпеливо ждали, когда убийца покинет жертву. Ответ прозвучал резко — Дженни всегда ненавидела заклинания смерти. Выросши в землях, где нет законов, она впервые убила человека, когда ей было четырнадцать. С тех пор число убитых ею достигло шести, — не считая умирающих, которых она избавляла от жизни как целительница и повивальная бабка — единственная от Серых гор до моря. Но легче от этого не было.

Она хотела как можно быстрее покинуть это место, но юноша Гарет, пошатнувшись, схватил ее за руку, переводя взгляд с нее на убитого и обратно в каком-то странном очаровании отвращения. «Никогда не видел мертвых, — подумала она. — По крайней мере — в таком неприкрашенном виде». Горохово-зеленый бархат его испятнанного грязью камзола, золотые застежки на башмаках, вышивка на кружевной батистовой рубашке и, наконец, искусно уложенные волосы, кончики которых были окрашены в зеленый цвет, выдавали в нем придворного. Все, включая смерть, требовало соблюдения приличий там, откуда он пришел.

— Ты… ты — ведьма? — спросил он, сглотнув.

Уголок ее рта слегка шевельнулся.

— Так оно и есть, — ответила она.

Он в страхе отшатнулся от нее, споткнулся, ухватился за ближайшее деревце, и Дженни заметила среди декоративных разрезов камзола безобразную дыру, сквозь которую виднелась рубашка — темная и мокрая.

— Со мной все в порядке, — слабо запротестовал он, когда Дженни двинулась поддержать его. — Мне только нужно…

Он сделал неуклюжую попытку освободиться. Его серые близорукие глаза выискивали что-то в наносах палой листвы на обочине.

— Для начала тебе нужно присесть. — Она отвела его к сломанному пограничному камню, заставила сесть и расстегнула бриллиантовые застежки, скрепляющие рукав камзола. Рана была неглубокая, но сильно кровоточила. Дженни развязала кожаный ремешок, перехватывавший ее черные волосы, и стянула им руку выше раны. Гарет вздрогнул, резко выдохнул и, пока Дженни отрывала от своей сорочки полоску, попробовал освободиться от перетяжки, так что пришлось шлепнуть его по пальцам, как маленького. Минуту спустя он опять попытался встать.

— Я должен найти…

— Я найду их, — сказала Дженни, уже догадываясь, что он собирается искать.

Закончив перевязывать руку, она направилась к зарослям орешника, где Гарет недавно сражался с бандитом. Холодный дневной свет колюче сверкнул, отразившись от кусочка стекла в палой листве. Подобранные Дженни очки были погнуты, утратили форму, одну из линз украсил звездообразный узор трещин. Стряхнув со стекол грязь, она отнесла очки Гарету.

— А вот теперь, — сказала она, когда Гарет водрузил их на место трясущимися от слабости и волнения руками, — нужно, чтобы за твоей рукой кто-нибудь приглядывал. Я могу взять тебя…

— Миледи, у меня нет времени! — Он глядел на нее, немного щурясь, — небо над ее головой становилось все светлее. — Я в Поиске, и это ужасно важно…

— Так ужасно важно, что из-за него стоит потерять руку? А если рана загноится?

Видимо, уверенный, что такое может случиться с кем угодно, только не с ним, он торжественно продолжил:

— Говорю тебе, со мной все в порядке. Я ищу лорда Аверсина Драконью Погибель, тана Алин Холда и лорда Вира, величайшего воина, когда-либо садившегося на коня в Уинтерлэнде. Ты, вероятно, слышала о нем? Стройный, как ангел, прекрасный, как песня… Его слава распространились по южным землям, как талые воды разливаются по весне… Я должен найти Алин Холд, пока не поздно!

Дженни вздохнула раздраженно.

— Вот и хорошо, что должен, — сказала она. — Как раз в Алин Холд я и собираюсь взять тебя.

Прищуренные глаза юноши стали круглыми, рот приоткрылся.

— В Ал… в Алин Холд? Ты не шутишь? Это недалеко?

— Это ближайшее место, где можно осмотреть твою руку, — сказала Дженни. — В седле удержишься?

«Будь он умирающим, — усмехнувшись, подумала она, — он бы вскочил точно так же».

— Да, конечно… Я… Ты, следовательно, знаешь лорда Аверсина?

Дженни помолчала. Затем сказала мягко:

— Да. Я знаю его.

Она свистнула лошадей — рослую белую Лунную Лошадку и мощного гнедого мерина, чье имя было, как сказал Гарет, Молот Битвы. Несмотря на истощение и боль в грубо перевязанной руке, юноша галантно попытался подсадить Дженни в седло. Они тронули коней по каменистому косогору, чтобы миновать валяющийся в зловонной жиже труп. Гарет спросил: